М.В.Коробицын.Часть третья.doc
Окончание.
А вопросам культуры и спорта всегда уделялось огромное внимание, как в
отношении сотрудников и вольнонаемных, так и заключенных. Средства определялись
по смете: для сотрудников и жителей поселка по статье десятой, а для
заключенных по статье 7. И финансовая дисциплина была – попробуй, сними эти
денежки на что - либо другое – быстро окажешься в каталажке. Поэтому и книги, и
периодические издания, и кино, и концертные бригады и костюмы для них – все
было. Я сожалею, что не могу назвать всех пофамильно, кто вместе с Коробицыным
Максимом Васильевичем работал в эти труднейшие годы, голодные и полуодетые,
давали продукцию и не давали людям погибнуть.
Но, главное, пережили войну, Победа! Одно слово – и этим, все сказано.
Страна стала одной большой стройкой и везде нужна древесина во всех видах.
Ерцево тоже разрасталось и прирастало новыми ОЛПами. Строилась желдорветка от
Чужга к Боровому, Ковже, Ширбово и в другую сторону к Свиди. А сколько разных
временных усов, командировок, подкомандировок! На лесозаводе, открылись новые
цеха: мебельный, домостроения – изготовлялись финские домики и для жителей
поселка, кухонные комплекты.
Стала преображаться и жизнь жителей поселка. Барачный клуб не отвечал
новым требованиям культурного уровня поселян. Библиотека – одна комната с 3-4
стеллажами для книг и она же читальный зал с подшивками газет, с журналами,
стала тесна. Мне об этом рассказывала Мириам Эльевна Рогинская. В 1946-47 годах
поступил огромный контейнер с книгами, которые выгрузили в ПАКГАУЗ. Теперь
этого строения нет. А в те годы и много позже, он находился у желдоровских
путей, как раз недалеко от тогдашнего клуба. А разместить эти книги было негде.
И лежали они в пакгаузе, пока не подыскали отдельное строение под библиотеку на
пересечении улиц Школьная и Центральная (Гагарина). К этому строению вдоль
Центральной пристроили парткабинет, где проводились собрания, политинформации и
прочее, прочее. А вдоль Школьной прирастили библиотеку – абонемент и читальный
зал. А вход был общий с Центральной через застекленную веранду. А потом еще
дважды капитально ремонтировали и перестраивали это здание и теперь оно
выглядит несколько иначе, чем тогда. И книжный фонд богател и богател с годами.
Позже с торца здания Центральной улице была расположена и детская библиотека
районного отдела культуры.
Большое внимание оказывалось развитию спорта. И не только потому, что
число учащихся детей росло, но и физическое здоровье взрослого населения
поселка тоже требовало внимания. Был выстроен спортзал с доступными спортивными
снарядами. Оборудован стадион, выстроены трибуны. Вся молодежь принимала
участие в этом обустройстве. Зимой на стадионе заливался каток, по вечерам
зажигались электролампочки, транслировалась музыка. От плотины прокладывалась
лыжня, на столбах горели электролампочки, которые освещали трассу. Вечерами,
после рабочего времени, люди умели и отдыхать.
В 1946 г. взялись за строительство клуба. И если для постройки плотин,
жилых бараков да и двухэтажных домов достаточно было знаний инженеров ОКСа
(отдел капитального строительства), которые готовили проекты необходимых
сооружений и строили за счет средств на внутрихозяйственные нужды и «выбитые»
дотации. Кстати, у нас в библиотеке политотдела были папки с чертежами плотин,
еще каких-то объектов с фотографиями отдельных узлов и кладок, очевидно, их
передали из отдела капстроительства вместо архива. Не знаю, сохранились ли?
А вот под проект клуба нужны были немалые деньги, так как его
заказывали в Москве в Гипроспецстрое, не говоря уже о самом строительстве. И
опять Максим Васильевич Коробицын мотался в Москву, обивал пороги кабинетов,
уговаривал, обговаривал, утрясал… И построили красавец клуб светлый, просторный
с огромными окнами с колоннами и балконом, с которого руководство
приветствовало в Праздники демонстрации жителей поселка. Внутри: вестибюль,
раздевалка, бильярдная, буфет; фойе с паркетным полом розоватого цвета. Из фойе
вход в зрительный зал на 330 мест; стены с деревянными лакированными панелями,
а над ними картины, написанные настоящими художниками, маслом. Зал от сцены
отделял барьер и оркестровая яма Фото. Сама сцена была выстроена как в хорошем
театре: рампа с софитами, колосники с подъемниками для декорации, бархатный огромный
занавес, плюшевые кулисы и карманы: это гримировочные, костюмерная и
дополнительный выход; просторный подвал под сценой с суфлерской будкой. А какие
люстры! И в фойе и зрительном зале. На втором этаже комнаты для занятий,
кабинет директора, «рубка» - комната, где стояла аппаратура для трансляции
музыки во время танцев через динамики, которые стояли на балконе фойе. Балкон
располагался примерно на высоте трех метров с трех сторон. Вход на балкон был
из коридора на втором этаже. Духовой оркестр во время праздничных вечеров
отдыха размещался тоже здесь. Кинобудка сначала с одним аппаратом, а потом с
двумя и фильмы показывали не по частям, как в некоторых клубах, а подряд.
Основной вход в кинобудку был с улицы. А на лето развлекательные мероприятия
переносились в парк на танцплощадку. В субботу и воскресенье играл духовой
оркестр. Вечерами молодежь танцевала, а люди постарше просто прогуливались. Ну,
а в клубе в этот период шел текущий косметический ремонт.
В 1950-е годы дошла очередь и до больницы. Из отдельных бараков
перебрались в новое двухэтажное здание хирургическое отделение на втором этаже,
терапевтическое и родильное отделения на первом. И опять это было просторное,
светлое, какое-то воздушное строение. Возможно за счет того, что выстроено оно было
таким образом, что окна палат смотрели на юго-восток, а коридор, откуда был
вход в палаты, имел второю стену не глухую, а из светлых окон.
Фасад больницы с колоннами и балконом «смотрел» на поселок, здесь же
был вход. А с обратной стороны два входа: правый (если стоять лицом к зданию)
на первом этаже родильное отделение; а по лестнице вверх на второй этаж –
хирургическое отделение: а левый вход – на первый этаж терапевтическое
отделение и лестница на второй этаж – в хирургию.
И сразу же было выстроено двухэтажное здание поликлиники, фасад,
который тоже был обращен на центр поселка и колонны, и балкон и большие окна.
Позже к этому зданию при капитальном ремонте (балкон убрали), сделали
пристройки и теперь оно имеет форму вытянутой буквы «П». Но, в принципе, эта
постройка сохранила свой прежний облик. И как хорошо, что оно не было передано
муниципалитету и сохранилось до сих пор. Стоит сказать, что клуб, больница,
поликлиника, школа, вокзал составляли единый архитектурный обаятельный облик. И
остальные жилые двухэтажные дома с балкончиками не диссонировали им. И
разумеется, это все было бы невозможно если бы не когорта единомышленников –
созидателей: помощников начальника «Каргопольлага» начальников отделов,
партийной, профсоюзной, комсомольской организаций, начальников ОЛПов и
исполнителей – специалистов, осужденных по 58-й статье, высланных с КВЖД и
просто рядовых тружеников, у которых хватало и задора, и энтузиазма
облагораживать свой поселок, озеленять березками и липами, осушать посадками
тополей.
После окончания войны стали прибывать хотя и осужденные по 58-й статье,
но совсем другой контингент, те кто верой и правдой служили фашистам – полицаи,
бандеровцы, служаки из отряда «Галичина», эти даже носили немецкую форму и
присягали на верность фюреру. Как-то так получилось, что большинство из них
оказались в одном ОЛПе на Мостовице. И устроили они резню – решили уничтожить
«политических коммуняк». Конечно, утихомиривать их пришлось вооруженной охране.
И были жертвы. Об этом событии написал и Д.Н.Аль(Альшиц) в книге «Хорошо
посидели!» Но согласитесь, между понятием «расстреляли» и понятием «застрелили»
дистанция огромного размера. Но некоторые в своих воспоминаниях упорно пишут о
расстрелах, якобы кто-то рассказывал тому, а тот ему никто не говорит: я видел.
Вот и в этом случае. Всех зачинщиков тут же изолировали, подготовили документы
и отправили то ли в Архангельск, то ли в Москву на пересмотр приговора. И
Ревекка Яковлевна Поляк рассказывала дочери, что приходили распоряжения на изменение
меры наказания и этого человека отправляли вместе с документами в Архангельск
или Москву, куда было приказано. Хотя были случаи при побегах, когда и убивали
беглеца, если не было возможности его остановить. А вообще, «Каргопольлаг» имел
статус ИТЛ (Исправительно-трудовой лагерь) и в обязанности входило исполнение
определенного судом наказания. Я уже говорила: изоляция, трудовое
использование, перевоспитание.
В 1957 году Максиму Васильевичу Коробицыну исполнилось 60 лет и его
отправили на заслуженный отдых. Но он не смог расстаться со своим детищем,
остался жить здесь. Следует сказать, что после него приняли эстафету другие из
когорты созидателей: А.А. Шлямин, В.В. Полонский, В.А. Иванов, С.В. Лисакович,
В.В. Овчиников, В.А. Ерченко, В.М. Ярошенко, В.А. Пашков. И если говорить
только о поселке Ерцево: убрали компарк на окраину поселка и продлили улицу
Гагарина, заново отстроили улицу Советскую, убрали деревянную мостовую и
выложили плитами. Там, где были парники, выросла улица Звездная парники остались
СХ-15. Построили каменную кафе-столовую, появились жилые двухэтажные каменные
дома, укрепилась производственная база и т.д.
В 1962 году М.В.Коробицину предложили возглавить клуб. А мне он
предложил вести танцевальный кружок на общественных началах. Позже я перешла на
работу в клуб, закончила Архангельский культпросвет училище. И у меня была
возможность убедиться в его умении выслушать мнение каждого руководителя. А
потом сделать так, что все рассуждения приводились к общему знаменателю, шли и
делали работу. Я ни разу не слышала, чтобы он с кем-либо разговаривал на
повышенных тонах с позиции: «Я -начальник, ты - дурак» Был чутким, отзывчивым
человеком; помогал с квартирным вопросом. Не кичился, когда необходимо было при
плохой посещаемости участниками самодеятельности пойти в какую-либо организацию
переговорить с самим человеком, с его начальником. Решали на равных – я иду в
этот коллектив, а Вы идете в тот. Был случай, когда руководитель кружка работал
с переработкой, чтобы подготовить номер к концерту, а бухгалтерия отказывалась
оплатить эти часы. И Максим Васильевич шел в профком, брал для себя
материальную помощь, а полученные деньги отдавал своему сотруднику.
Но несмотря на то, что проработала под его началом, в общей сложности,
восемь лет я не могу изложить последовательно его биографию, лишь некоторые
отрывки.
Родился 5 октября 1897 года, работал на железной дороге на Урале, а в
20 лет стал красноармейцем и всю гражданскую воину провел в борьбе за Советскую
власть, стал командиром отряда в ЧОНе (части особого назначения). Воевал с
остатками бандитских формирований на юге Урала в средневысоких горах Алтайского
края, Горной Шории. Как-то в разговоре с ним выразила удивление: «Где вы так
часто простужаетесь»? И он ответил, что во время преследования бандитов в
горной Шории он простудился и заболел двухсторонним воспалением легких, перенес
на ногах и с тех пор небольшая простуда заканчивается воспалением.
Максим Васильевич Коробицын награжден был и боевыми, и трудовыми
наградами. Я не знаю сколько бы проработал он в клубе, но в 1972 году в клуб
пришли два молодых специалиста которые «помогли» ему уйти.
Умер Максим Васильевич Коробицын 21 июня 1981 года (25 лет со дня
смерти; а в 2017 – 120 лет со дня рождения). Умирает и его детище - поселок. На
смену строителей-созидателей пришли руководители-разрушители. Нет стадиона и
спортзала, парт кабинета, нет здания больницы. Вместо красавца клуба с его
культурно-воспитательной работой - торжище «купи-продай»; приказали долго жить
плотина с кабинками для переодевания; желдорветку как будто корова языком
слизнула (в чей карман?) Дошла очередь до разрушения двухэтажных жилых домов.
Адский труд людей пущен в распыл. Так где могила М.В.Коробицына?
А. М. Резчикова.
Подготовил Александр Митрофанович Соколов
Комментариев нет:
Отправить комментарий