Народный депутат: До Юбилея Ерцево осталось 10 дней!

И.А.Карпунин.doc

Юбилею Ерцево посвящается…

Игорь Арсентьевич Карпунин рассказывает о себе:

Детство.

Игорь Арсентьевич рассказывает о жизни в деревне Рябово куста Нижняя Ковжа в период 30-х годов прошлого века по воспоминаниям деда, бабушки и матери. Помнит, как провожал отца на фронт. Ему было тогда четыре с половиной года. Больше он отца не видел – отец не вернулся с фронта. Повзрослев, он с любопытством расспрашивал взрослых об их прошлом.

Мать одна поднимала детей. В школу пошел в 1944 году. В Кузьмино (центральная усадьба Ковжинского куста) была начальная школа, в которой было две учительницы, они вели по два класса.

И в колхозе, и в лесопункте работали женщины и ребята-подростки после начальной школы. Много им пришлось работать. Во время войны мы не голодали, хотя много продовольствия забирали на фронт. Но в 1947 году был не урожай, и хлеба не было - и вся деревня голодала. Ели опилок, мох, клевер… С войны вернулось не более половины земляков, но из них две трети вернулись инвалидами.

Служба в армии.

В то время служба длилась три года. Один год служил в Ленинграде в топографическом училище, где из нас готовили картографов. Затем нас распределили по воинским частям. Поскольку я успешно закончил учёбу, руководитель училища (майор) предложил мне продолжить службу за границей, в Германии. Он даже хлопотал мне отпуск, но не получилось… В то время были известные венгерские события, и обострение по Суэцкому каналу. Два года служил в ГДР, и в 1958 году демобилизовался.

Каргопольский лесхоз.

Игорь Арсентьевич в деревне Попово. 2016 год

Вернулся в свой Каргопольский лесхоз. Меня даже не хотели принимать: отправляли вернуться в колхоз в родную деревню, и помочь матери. Даже паспорт не выдавали, хотя у меня была справка о сдачи паспорта в военкомате.

В 1958 году деревня еще жила в полную силу, несмотря на то, что много селян ушли на заработки в лесопункт. В 1960 году колхоз им. Суворова объединили с колхозом «Родина» в Ноколе, и он стал называться «Родина». После 4-х классов все подростки работали в семьях.

Молодежь все время покидала деревню: тяжелый крестьянский труд без выходных в любое время года вынуждал детей из крестьянских семей после окончания семилетки, или службы в армии не возвращаться в деревню.

Мне удалось «зацепиться» в Каргопольском лесхозе. Лесничество находилось в Боросвиди, там жил на квартире. Сначала меня назначили объезчиком, потом помощником лесничего. У меня был участок Пояменгского лесопункта. Ходил через Ковжу на Пояменгу. Ходил по делянкам, смотрел, как рубят лес, составлял акты по недостаткам. Посещал и Ширбово. Ходил на Ширбово через Слободу (в 4-х км от реки Ковжа).

Работал хорошо, не отказывался ни от какой работы: часто ходил, куда пошлют.

Приходилось часто бывать и в Ширбово, и в Пояменге. Добираться было тяжело: по реке Ковжа на веслах, затем пешком. В поселках было много выходцев из деревень, поэтому не было проблем с питанием и ночлегом.

Третий день войны.

Мне запомнился день, когда объявили, что началась война, хотя мне было четыре с половиной года. Отца призвали на фронт на третий день войны, и хорошо помню проводы его на войну. Их эшелоном отправили в Архангельск, там ему пришлось выступать на митинге перед рабочими завода им. Молотова. Дед и бабушка помогали нам по хозяйству в период войны.

Отец воевал в пехоте. Иногда перечитываю его письма, и обратил внимание: в 1941 – 1943 годах он часто лежал в госпиталях, и оттуда писал письма домой.

В декабре 1943 года окончил курсы младших лейтенантов и продолжил службу офицером в Эстонии. А в сентябре 1944 года он там и погиб.

Из воспоминаний И.А. Карпунина:

Диверсанты приземлились в лесах около Пояменги. Самолет летел низко через Ковжу. Я был маленький, но помню этот эпизод. Мы видели, что самолет немецкий, летел низко над деревней. Парашютистов сбросили около Старой Пояменги. Там в это время находился только сторож, оставленный после ухода лагеря. Это была Мащелгина с детьми.

Немцы выходили к ним, но не тронули, только спросили, где лучше пройти реку. В Каргополе в это время находилось военное училищ, переведённое из Великого Устюга. Курсанты были направлены на преследование диверсантов.

Как только стало известно о немецком десанте, в коношских деревнях привлекли все население, на окраинах населенных пунктов установлено круглосуточное дежурство. В срочном порядке по линии Коношского военкомата был организован истребительный батальон из двух групп. В состав групп входили, в том числе инвалиды войны, которые еще могли держать оружие, женщины и подростки. Всем были выданы винтовки. В Каргополе и Ерцеве также были организованы группы с собаками. Десант у деревни Дальная Зелёная был выслежен. В перестрелке двое немцев были убиты, но остальным, отстреливаясь, удалось уйти в заболоченную местность. Впоследствии, с наступлением морозов в ноябре-декабре, их всех взяли в плен.