Визит генерала!

С новым годом, земляки!

Пожелаем друг другу здоровья, терпения, оптимизма, преодоление невзгод.

Уходящий год был насыщен большими событиями, о чем мы писали. Но 2018 год обещает быть еще более интересным. Самым значимым, конечно, будут выборы президента страны. И хотя все предрешено, остается вопрос явки, от которой зависит легитимность выборов. По мнению Кремля, явка должна составить не менее 70%, за главного кандидата – 70%. Итого 50% населения голосует за Путина.

Что нас ожидает в новом году в Коношском районе?

Жители будут встречать уже 10-й Новый год с Реутовым (с 2009 года). Как быстро летит время! И хотя в кадровом вопросе в 2017 году произошли некоторые подвижки, - Реутов пока остается неприкасаемым. Он очень нужен губернатору для решения каких-то вопросов.

Бывший глава Ерцево Михальчук – осужден. Первый заместитель Реутова Сергей Серов, находится под следствием. 18 декабря Калмыков покинул свой пост заместителя Реутова. Но…остался командовать ТИК на предстоящих выборах Президента. Тем самым уже подвергая сомнению итоги голосования. На прошедших 10 сентября выборах, Калмыков голосованием на дому решил все вопросы: депутаты МС сплошь «одобрямс». И кто теперь поверит Калмыкову, что он также не прогнется на выборах Президента?

Для власти оказалось важнее оставить Калмыкова в ТИКе, освободив от должности зама. По закону, муниципальный служащий не имеет право возглавлять ТИК. И якобы для «чистоты» выборов Президента Калмыкова решили из замов убрать. Поэтому есть вероятность, что после «успешного» подсчета голосов его вернут на должность зама.

Нам остается надеется, что после выборов Путин, получив доверие народа на очередной срок, воплотит в жизнь свое обещание, и Реутов покинет свой пост:

«Хотел бы подчеркнуть, что ничто так не подрывает стабильность и не крадет ресурс развития как неправда, несправедливость, беззаконие, как коррупционная ржавчина и мздоимство, равнодушие к своей стране и отстраненность от нужд граждан, чванливость и высокомерие, от кого бы они ни исходили – от политиков, чиновников, бизнеса или тех, кто называет себя элитой», – сказал Путин на съезде Единой России.

Мы снова встретимся в новом году. А под новый год самое время рассказать нашим читателям байки.

Визит генерала

В прошлом году на день поселка в Ерцево приезжали ветераны П-233 со всей страны. В этом - юбилейном для Учреждения году, руководство ИК-28 не пригласило их на юбилейный день поселка. В своих выступлениях ветераны рассказали о забавных эпизодах (байках) из своей службы. Можно целую книгу выпустить. Но самой интересной, которая до сих пор обсуждается под водочку, - это легенда о визите в Ерцево заместителя министра МВД, генерал-лейтенанта Юрия Чурбанова. Он был женат на Галине Брежневой и являлся зятем для Генерального секретаря КПСС. Только поэтому он и занимал такой высокий пост.

Генерал любил эту шинель. В Москве он мог ходить в повседневной, более темной, в поездках же по стране, даже в глушь далеких управлений лесных исправительно-трудовых учреждений, которые в деловых бумагах значились сокращенно УЛИТУ, надевал именно эту. Он был уверен, что легкое, из тонкого светлого сукна совершенство придает ему величия, от которого холодеют и дрожат подчиненные.

В поезде он так и не ложился спать, потихоньку потягивая марочный коньяк, который положила ему в дорогу жена. Она сама была большой любительницей крепкого

напитка, не скрывала этого, да и скрыть было уже невозможно. Ее это мало беспокоило, потому что у отца было такое положение, что ей даже намекнуть не могли на ее пьянство.

В тамбуре генералу стало зябко, тонкое сукно не очень хорошо хранило тепло.

Была половина шестого промозглого утра конца октября. По вагонному стеклу хлестал дождь со снегом. Проводница открыла дверь, к которой снизу тут же бросились человек десять в шинелях и фуражках. Генералу показалось, что его сейчас мягко и угодливо сдернут с вагонных ступенек и понесут на руках. Он опять сделал привычное оборонительно движение, как от назойливых мух, и сошел на узенький перрон станции.

Заместитель министра был очень молод для своей должности, возвышался над встречающей толпой. Начальник местного УЛИТУ, полковник, приложил напряженную ладонь к папахе и что-то быстро говорил.

Генерал махнул рукой, давая понять, что хватит, ему все это уже доложили в Москве. Поезд показал красные хвостовые огни, гости и встречающие собрались было шагнуть по асфальтовой узкой дорожке, проложенной к поселку через многочисленные железнодорожные пути, но сразу остановились – путь им преграждал длинный товарный состав из мрачно блестевших нефтью цистерн. Вокзал был построен, как и всё тут, заключенными в сороковых годах. Вид это деревянное строение имело красивый, с деревянными колоннами, с пристройками по бокам в виде уютных флигельков с высокими и узкими, почти готическими окнами.

Многочисленные рельсы на станции делились между ведомствами. Если бы на подчиненных лагерному управлению рельсах случайно оказался состав, коротенький полковник одним взмахом руки смёл бы его прочь. Преградивший же дорогу генералу товарняк стоял на рельсах МПС. За ними гостя ожидала машина.

Начальник управления окаменел и каменным же взором приказал своему заму, подполковнику, что-нибудь сделать для спасения ситуации, которая неизвестно во что может вылиться. Тот сделал порывистое движение в сторону вокзала, но заместитель министра привычным жестом остановил его. Генерал уже совсем озяб и начинал слегка дрожать.

Обходить длинный состав по крупным каменьям, толстым слоем лежащим между путями – ноги ломать. И генерал, не обнаружив на ближайших вагонах кондукторской площадки, уже наклонялся, чтобы пролезть под вагоном. Все остальные, придерживая головные уборы, синхронно с гостем сделали то же самое. Кто поменьше ростом, проскочили быстро. Навыки пролезания под вагонами у местных были.

Генерал же, в силу молодецкого роста, усталости от бессонной ночи и полного отсутствия привычки нагибаться, не был столь боек. И профессиональная начальственная вальяжность не позволяла делать унизительно торопливые движения. Сделав очередной гусиный шаг, заместитель министра уперся спиной в вагонную конструкцию.

Начальник управления попытался перчаткой стряхнуть что-то темное, мазутное, прилипшее к генеральской спине, но тот отстранил его, отмахнувшись привычным движением. Встречающие понурили головы. Генерал досадливо подумал, как же он завтра будет инспектировать в грязной шинели?

Генерал собрался идти дальше и там уже учинить расправу, но взгляд его вновь уперся в товарняк, стоящий на следующем, и тоже пути МПС.

Полковник увидел это «обстоятельство» раньше. Казалось, сейчас он либо крикнет с досады что-то матерное, либо некрасиво расплачется.

- И этого не могли предусмотреть! – прошипел генерал, имея в виду не способность заранее расчистить пути. - Я тебя в лагерную пыль сотру!

Лицо полковника стало цвета его льняных, почти белых волос. Лезть под другой состав не хотелось. Адъютант генерала, все это время находящийся в тени, наклонился к заместителю начальника управления и что-то тихо сказал. Лицо того просветлело. Долговязый и рукастый старший лейтенант из свиты вскинул чемоданчик, похожий на модный металлический «дипломат», только сделанный в зоне. Адъютант шагнул к генералу, сказал тихо:

- Они с собой взяли, думали, захотите выпить в машине…

Генерал помедлил секунду для солидности и сказал:

- Давай!

«Дипломат» в руках старлея превратился в небольшой стол, на нем выставили коньяк, лимоны, бутерброды. Заместитель министра подумал, что все в его жизни было, но чтобы пить между двумя товарняками… Он приказал налить и начальнику управления. Лицо полковника исказилось в сухом бесслезном плаче от схлынувшего напряжения. Рука его дрожала, коньяк колыхался в хрустальной стопке. Молча, глядя на высокого гостя, синхронно выпили. «Не рюмки на ножках прихватили, а устойчивые стопки», - про себя одобрил аборигенов генерал.

Заместитель начальника управления решил позвонить в дистанцию пути - контору Северной железной дороги, отвечающую за прохождение составов по станции, чтобы разогнать товарняки и дать ход генералу.

Между тем накал выпивки между составами крепчал. Генерал пригласил остограмиться остальных офицеров, встретивших его. От хорошего коньяка «на старые дрожжи» он захмелел, расстегнул шинель, сдвинул фуражку с блестевшим от влаги лакированным козырьком. Смотрел в сторону поселка, обозначенного в небе тусклым размытым сиянием огней, стуком дизеля на промзоне, дробным бисерным лаем многочисленных поселковых собак. Светало. Ветер принес дымки печных труб. Поселок просыпался.

Теперь уже никто не хотел лезть под состав, казавшийся не только бесконечно длинным, но и столь же опасным. Зам начальника продолжил сообщение: дистанция пути обещала убрать товарняк.

- У них там законы! – придал он своему голосу удивление. - Устав железнодорожный построже армейского, да и нашего тоже.

Наконец, налили длиннорукому старшему лейтенанту. Он махал затекшими руками, долго державшими дипломат, навернул одну за другой две стопки коньяку из очередной бутылки. К ней потянулись другие офицеры, опасливо косясь на генерала и стоявшего наготове возле него начальника управления. Ржаво заскрипели вагоны, второй товарняк медленно пополз, сопровождаемый вздохом облегчения людей в шинелях. Открылось вольное пространство. «На свободу с чистой совестью!- прокричал кто-то пьяненько, уже не опасаясь высокого гостя. Путь в поселок был свободен.

- В гостиницу, товарищ генерал? – оторвал от воспоминаний полковник-«чухонец».

- Нет, в зону.

Генералу стало вдруг весело, озорно, как будто он и в самом деле получил свободу.

- Полковник, у тебя ведь солдаты есть?

- Так точно, есть…

- А сколько весит солдатская подушка?

На лице полковника отразилось недоумение, он растеряно пытался что-нибудь вспомнить, хотя знал, что ответа у него нет.

Любил генерал ошарашить подчиненных такими пассажами.

Александр Соколов